Из нейборхуда — в никуда - Интервью - Проект "ЛПВ"

Из нейборхуда — в никуда

	27.12.2012, 23:04
"А житель Лондона Oxxymiron не так давно создал образ далекой от России столицы Великобритании: рифмуя «Восточный Лондон» и «Восточный Мордор», а также привлекая красочную метафору в виде ягодиц рэперши Ники Минаж, чтобы описать всю невзрачность своего спального района, он создал осязаемую картину, понятную даже тем, кто никогда не бывал за пределами МКАДа." (выдержка из интервью тому же СМИ Н.Редькина - прим. администратора norimyxxxo.ru) "Кеннинг Таун, Мирон Федоров, он же и Oxxxymiron Ну, вот у меня была очень четкая территориальная привязка и идентичность – русский кокни. Но вы сейчас меня поймали в момент ее размытия. Потому что я оказался в ситуации, когда можно давать много концертов, зарабатывать какую-то адекватную сумму денег. Я, конечно, не буду снимать видосы в духе асаповского Goldie, но для меня это и впрямь будет нереально много. И веду я к тому, что все это происходит в России. То есть, если я хочу реализоваться как рэпер Oxxymiron, все ведет к тому, что мне надо жить здесь; получается, за что боролись, на то и напоролись. Потому весь последний год прошел под знаком вопроса: где дальше жить? И вопрос остается неразрешенным. Вот я закончил тур, у меня пара недель в Питере, а потом я возвращаюсь в Лондон. И что ждет меня дальше? Приеду в Лондон, скажу чувакам «big up, я теперь известен в России», дернем по паре пива, вспомним старые деньки в Кеннинг Тауне – и назад сюда? Это не вариант. Но в то же время английская сцена меня не знает и не будет знать, потому что по-английски я не читаю – конечно, есть у меня пара завязок, но это все херня и не про то. У меня нет в Лондоне никакой инфраструктуры: никто не готов меня снимать, делать пост-продакшн и прочее. Мне приходилось пиздец как рвать жопу в течение четырех лет, чтобы снять себе клип в UK. Здесь мне говорят: «О, ты Oxxxymiron, давай снимем тебя бесплатно». Окей. Но жить здесь? У меня была мечта – оставаться в стороне от русского рэпа, жить и работать в Лондоне, а в Россию – мотаться на гастроли. Но это уже нереально. Это казалось возможным раньше, потому что, если я отправлялся в тур, то уходил в минус; да и вообще деньги зарабатывал не очень хорошо. Конечно, я могу вернуться в Кеннинг Таун и жить у кореша в нормальном доме, но в то же время – в гетто. Но зачем? Придется напомнить себе: «Ты, уебан, хватит мучиться, живи нормально и соответствуй себе!» В общем, вопрос чисто территориальной определенности также остается не до конца решенным. Каждый может примерить его на себя и предположить, что бы он сделал на моем месте. итуацию также осложняет то, что в Лондоне я чувствую себя намного комфортнее, я там дома. А заниматься репатриацией в 27 лет – ну, это какое-то уебанство. В Москве я не могу долго находиться, в Питере я, по идее, родился, но этого все равно недостаточно. Моя Россия собрана из фильмов, книг и русскоязычного интернета, я уехал в 94-ом, когда мне было 9. Потому я не сумел прожить 90-ые, сформировавшие видимую Россию, с которой я знаком, и ту, которая существует на самом деле. А на E16 (подробнее об этом - лучше прочитать статью Окси про погромы и почтовые районы — прим.ред.) я уже не вернусь. Зачем, если я могу теперь позволить себе нормальное жилье? E16 останется в прошлом. Помню, правда, как пару лет назад мы сидели с моим соседом по комнате Гансом, и я сказал ему: «Чувак, через год в России будут знать Е16». Он такой: «Да нихуя». И вот теперь знают, но суть не в этом. Так что я пока что здесь, ищу новую искренность и не до конца интегрирован в эту реальность – и не до конца могу определиться, кто я и откуда. Если же все-таки решу вернуться – то в Питер. Потому что это станет достойным финалом истории, закрытием цикла: вначале был переезд, потом Оксфорд, хуе-мое, а вот теперь Питер. Закрылась одна история – началась новая. Вот вы говорите, что El-P черпает вдохновение, попросту взглянув в окно своей бруклинской квартиры. На Аптон Парке у друга было также – смотришь в окно, и перед тобой множество историй. И сплошные пакистанцы. Одни пакистанцы. Мы с корешами даже играли в игру – spot the white man, заметь белого человека – и играть могли долго. Давайте-ка я вам еще одну телегу прогоню. Размытие границ худа, трушности и прочих важных вещей открывает простор для экспериментов. Вместо того, чтобы бегать и всем доказывать, что я-то самый «тру», можно балансировать на этой границе, выстраивать несколько образов (как, не знаю, у Басты) и работать, по сути, в сумеречной зоне – не знаю, насколько это видно в «Детекторе», но именно этим мы в треке занимались. Подобным занимался Plan B на своем соул-альбоме Defamation of Strickland Banks (Обесчещение Стрикленда Бэнкса — прим.реж.) – весь альбом был выстроен вокруг вымышленного соул-певца, и в определенный момент слушатель переставал понимать, слушает ли он Plan B или Стрикленда Бэнкса. Вот такие штуки можно считать крутыми. Проблема и в том, что географический ориентир – не единственная важная вещь, есть еще социальный статус и понятие имущественного ценза. Когда наша семья только переехала, по уровню дохода мы были наравне с простыми любителями вэлфэра, но по статусу мы были и оставались питерской интеллигенцией. Мое детство прошло с книжками и не в падиках. И то, в тех падиках, что я посещал, писали признания в любви Борису Гребенщикову. Это было давно, и все уже совсем по-другому – сколь ни пытаюсь отразить эту мешанину в текстах, не могу быть уверен, что выходит." Несмотря на то, что Мирон жил в довольно жуткой дыре в Кеннинг Тауне, в руках он держит гордость инженерной мысли — Тауэрский мост Oxxxymiron делает то, что всякий может сделать на его месте — прыгает на мост Закрылась одна история Оригинал
Категория: Интервью \| Добавил: Лондон
Просмотров: 1243 \| Загрузок: 0